Берта (Berthe Morisot, 1841-1895) родилась в 14 января 1841 году в Бурже, где ее отец занимал высокую должность префекта. Девушка получила прекрасное образование. Её и сестру Эдму учил живописи художник Гишар, который после первых же уроков отметил незаурядные способности обеих девушек и высказал мадам Моризо своё беспокойство за их будущее (ибо не пристало приличным девушкам заниматься живописью). Вскоре обычные уроки рисования Берту перестали удовлетворять, она просто переросла этот уровень. К счастью, произошло её знакомство с признанным мэтром французской живописи Камилем Коро, увидевшем в еще несовершенных работах юной художницы проблески несомненного таланта. Коро не только начал давать Берте советы, внимательно следить за её становлением как художника, но и стал другом её семьи, что даже вызвало пересуды, так как мэтр славился замкнутостью и нелюдимостью.
Ученица не разочаровала маститого учителя, её успехи в живописи были очевидны. Берта многое переняла у Коро, особенно умение передавать в картинах игру света и своеобразную манеру пейзажной живописи, словно подернутого дымкой. Уже в 1864 году несколько пейзажей Берты, которой было всего 23 года, были выставлены в Салоне. Отбор картин для выставления был весьма строгим, но работы Берты Моризо в нем экспонировались в течение нескольких лет.
Знакомство Берты Моризо с лидером оппозиции академизму Эдуардом Мане, который был тогда кумиром всех молодых художников, произошло в залах Лувра в 1868 году. Их представил друг другу художник Фантен-Латур, хотя заочно они уже были знакомы. Берта восхищалась Мане и считала его гениальным живописцем. Теперь же она попала под обаяние его личности. Он пленил ее и как мужчина. Сам художник заметил Берту еще несколько лет назад, потом видел ее пейзажи, один из которых понравился ему настолько, что он написал картину с того же места, что и она. Берта Моризо быстро стала любимицей в кружке Мане. Эдуард Мане, весьма чувствительный к женской красоте, по-настоящему увлекся Бертой. Вскоре он попросил ее позировать для своей новой картины «Балкон», и девушка стала приходить в мастерскую художника, но всегда в сопровождении матери. Когда картина была показана в Салоне 1869 года, Берту стали называть «роковой женщиной», хотя сама она находила себя скорее странной в изображении Мане. В течение нескольких лет Берта Моризо продолжала позировать художнику, но, даже оставаясь наедине с ним, умела держать себя в руках. Удивительно, что Мане, легко и не раз изменявший своей жене Сюзанне, в данном случае строго придерживался правил, принятых в респектабельном обществе. Его невысказанная любовь вылилась в полотна. Художник изобразил свою любимую модель в четырнадцати картинах, большая часть из которых осталась в его мастерской. Последняя работа серии была написана в 1874 году. Именно в конце этого года Берта Моризо вышла замуж за младшего брата Эдуарда Мане и больше никогда не позировала ему.
Сотрудничество с Салоном она прекратила сама, когда близко сошлась с кружком молодых художников, увлеченно экспериментировавших с цветом. Моризо оказывала поддержку импрессионистам Эдгару Дега и Фредерику Базилю. Она согласилась показать свои картины на первой независимой выставке импрессионистских картин, которые включали работы Дега, Камиля Писсарро, Пьера Огюста Ренуара, Клода Моне и Альфреда Сислея.
Балерины, проститутки, прачки, рабочие, завсегдатаи баров и танцевальных площадок, купальщики, торговцы занимали мысли и полотна ее друзей художников-мужчин. Они уезжали в другие страны и покоряли стихии, чтобы отыскать новые образы. Они уходили на войну и заводили бурные романы, чтобы найти вдохновение. А Берте Моризо было достаточно наблюдать, чем живут ее родные и друзья. И чем ближе и роднее человек, тем глубже можно проникнуть в его сущность и тем больше вдохновенных мимолетностей он может подарить для новой картины. Писать для Берты Моризо – часть ежедневной жизни, как дышать или спать.
В середине апреля 1874 года в ателье фотографа Надара открылась выставка, буквально взорвавшая художественную жизнь Парижа. Тридцать молодых художников выставили 165 работ, разительно отличавшихся от тех, к которым привыкли французские ценители живописи. Вокруг нового направления, названного импрессионизмом, тут же разгорелись яростные споры.
Перемывая кости молодым бунтарям от живописи, газетчики не преминули отметить, что среди них оказалась и одна женщина, Берта Моризо, причем, представительница уважаемой и добропорядочной буржуазной семьи. Если бы не манера письма, её полотна «У колыбели», «Игра в прятки», «Чтение» (всего 9 картин) не вызвали бы нареканий. Собственно, к ней у критиков, ругавших выставку, претензий было меньше, чем к другим художникам. Даже люди, которые хорошо знали Берту, не смогли сразу оценить её новаторский путь в живописи. Жозеф Гишар, у которого Берта училась основам живописи, так описал в письме её матери свои впечатления от посещения выставки: «Когда я вошел туда, дорогая мадам Моризо, меня охватило чувство подавленности при виде работ Вашей дочери в этом нездоровом окружении… Если смотреть добросовестно, то, конечно, можно кое-где найти отличные работы, но все они в той или иной мере не совсем нормальны. Мадемуазель Берта тоже оказалась жертвой этого помешательства, у нее несколько свихнулись мозги…». Несмотря на такое неприятие её живописи, Берта Моризо с выбранного пути не свернула, а время вскоре все расставило по своим местам, навечно вписав её имя в историю импрессионизма.
Герои самой известной картины художницы «У колыбели» — ее сестра Эдма и новорожденная дочь Эдмы Бланш. С сестрой у Берты на всю жизнь осталась особая связь – они долгие годы работали в одной мастерской, дышали одним воздухом и вдохновлялись одними и теми же сюжетами. А еще мечтали посвятить всю свою жизнь живописи. Для Эдмы мечты остались мечтами – она вышла замуж и перестала писать, но сцены из ее семейной жизни стали самыми нежными, светлыми и щемящими в творчестве ее сестры Берты.
Содержание ее творчества в это время ограничено темами, интересующими женщину из добропорядочной буржуазной семьи: материнство, домашний уют, сад, деревня, прогулки на природе и т.д.
Моризо создала этот замечательный портрет своей дочери Жюли Мане – величайшей радости и всепоглощающего центра ее личной жизни, а также объекта, лежащего в основе ее революционной художественной практики, – летом 1884 года, когда маленькой девочке было пять с половиной лет. Написанное в большом масштабе, редко встречающемся в работах Моризо, полотно изображает Жюли, сидящую в солнечной комнате семейного дома в Буживале, рассматривающую или, скорее всего, расставляющую свежесрезанные цветы. Пышное пространство зелени, выполненное чрезвычайно свободными и быстрыми мазками, видно через окна веранды, которые простираются по всей ширине холста. Крыши соседних домов возвышаются над деревьями в левой части, в то время как в окне правой половины тускло отражается обстановка комнаты, обозначая сложную игру удаленности и приближения. Полуденный солнечный свет проскальзывает в сцену, сверкая на стекле, отражаясь в резьбе хрустального кувшина и сияя неярким золотом в рыжих волосах Жюли.
Смелые сочетания контрастных оттенков – например, оранжевые пряди на фоне зеленого пейзажа – резонируют и, таким образом, увеличивают иллюзию пространства, в то время как переплетение близких тонов, таких как зеленые, синие и желтые оттенки в саду, имеет обратный результат, смягчая и размывая границы. Картина, разделенная оконной рамой и прямоугольной столешницей, является одной из самых продуманных композиций Моризо. Сосредоточенность на составлении букета, расположение девочки спиной к зрителю подчеркивают ее погруженность в себя.
Моризо выставляла «На веранде» три раза, больше, чем остальные свои картины, что свидетельствует о высокой и устойчивой оценке, с которой она относилась к этой прекрасной и дерзко убедительной композиции. Даже великолепная работа «После обеда» — самый важный вклад Моризо в Седьмую выставку импрессионистов, изображающая молодую женщину, сидящую на той же солнечной веранде в Буживале, за тем же бамбуковым столом, – никогда больше не выставлялась при жизни художницы. «На веранде» была одной из пяти картин, которые Моризо представила на Международной выставке в Галерее Жоржа Пети в 1887 году, затем снова она выставила ее пять лет спустя в Буссод и Валадон, на своей первой персональной выставке. Полотно было продано во время этой выставки известному композитору Эрнесту Шоссону за невероятную сумму в 3000 франков, рекордную цену для Моризо в то время. По просьбе художницы Шоссон одолжил картину салону la Libre Esthetique в Брюсселе в 1894 году, который Моризо посещала вместе с юной Жюли.
Очень деликатно вторгается Моризо в область женской чувственности, изображая женщин, занятых туалетом или своими делами. Легкая, наполненная светом и радостным ощущением жизни живопись Б. Моризо создает манящие образы, вызывающие в душе ощущение гармонии и красоты. «Читающая с зеленым зонтиком» (1873)
Стоит отметить, что живопись Берты все-таки отличалась от работ остальных основателей импрессионизма, в ней были нотки лиричности и даже сентиментализма, созвучные с живописью предыдущих эпох. В отличие от большинства импрессионистов, писавших мелкими мазками с четким разделением цветов, Моризо предпочитала писать широкими свободными мазками, используя традиционные приемы смешения цветов. Благодаря импрессионистам ее палитра высветлилась, но сияющей свежестью тонов, свободной фактурой и «девственной» поэзией, которая так восхищала Ренуара, она обязана только самой себе. В своих работах Берта воспевала обыденную жизнь буржуазной семьи – материнство, домашний быт, отдых с детьми на природе и т.п. Так, как изображала жизнь обеспеченной женщины Берта Моризо, раньше практически не писали. В её картинах не было социальных мотивов и всплесков эмоций, но они заставляли по-новому вглядываться в обыденные и привычные события повседневной жизни, от них веяло теплом, уютом и тихим семейным счастьем. Верность этой теме она сохранила до конца своих дней. Это направление живописи оказалось востребованным, картины Берты охотно покупали, они неизменно вызывали интерес зрителей на выставках. У художницы оказалось много последователей по всему миру, особенно среди женщин-живописцев. Ради интереса сравните работы Моризо и нашей знаменитой соотечественницы Зинаиды Серебряковой.
В 33 года Берта Моризо вышла замуж за Манэ, но не Эдуарда, а Эжена, его младшего брата. Главной моделью Берты Моризо была дочь Жюли. Художница старалась запечатлеть каждое мгновение жизни ребенка. Другими ее моделями были муж, сестры, племянницы. Художница не выходила из круга близких как в выборе моделей, так и в сюжетах картин. Она была «интимистом», то есть изображала приватную жизнь ее круга, и избегала уличных пейзажей и обнаженной натуры.
Казалось, все в жизни Берты Моризо складывается удачно, и впереди её ждут долгие годы счастливой семейной жизни и творчества. В её гостеприимном доме часто собирались друзья-художники Клод Моне, Гюстав Кайботт, Эдгар Дега, Пьер-Огюст Ренуар, Джеймс Уистлер, Пюви де Шаванн. Подрастающая дочь Жюли делала успехи в живописи и явно собиралась пойти по стопам матери. Но в 1883 году умирает Эдуард Мане, смерть друга стала большим потрясением для Берты, к тому же ей ещё довелось присутствовать у постели умирающего и видеть его страшные мучения. В 1893 году умер Эжен Мане, муж Берты, а через два года сама художница заболела и 2 марта скоропостижно скончалась. Ей было всего 54 года.
На похороны Берты смогли приехать многие из тех, с кем она стояла у истоков импрессионизма, и кто теперь тяжело переживал её уход из жизни. О тех горьких днях осталось много свидетельств. Вот что писал сыну Камиль Писсарро: «Я остался в Париже, чтобы быть на похоронах нашего старого товарища Берты Моризо; она умерла от инфлюэнцы. Ты не представляешь себе, как мы были поражены и огорчены смертью этой очаровательной художницы, с таким прелестным женственным талантом украшавшей нашу импрессионистическую группу».
Берта Моризо показала нам жизнь простых женщин, но одухотворенных, счастливых, поймать мгновение с обществе с ними. Берта так и говорила о своем творчестве: «Живопись нужна для того, чтобы зафиксировать что-то проходящее». Ее акварели и рисунки эмоциональны; глядя на них, легче дышится.
