В декабре 1889 года в бедной еврейской семье в Виннице родился мальчик Натан Альтман. Он рано лишился отца, а мать вскоре уехала в США, оставив мальчика на попечении бабушки и дедушки.
Натан Исаевич всего достиг собственными силами и благодаря таланту. Натан Исаевич Альтман известный живописец, автор хрестоматийного портрета Анны Ахматовой и самого известного бюста Ленина, рассказал жене семейное предание о своем детстве. Его зимой куда-то везли на санях и выронили. Когда родители хватились, нашли мальчика под большой елью, а над ним, как бы охраняя, раскинула крылья орлица…
Учился Натан в Одесском художественном училище (1902-1907), но оставил его, не удовлетворенный преподаванием, и вернулся в Винницу, где начал работать самостоятельно.
Первой моделью будущего художника стала бабушка («Портрет бабушки», 1908 год). А в память о своем деде, который умер раньше, Натан написал картину «Еврейские похороны».
Но нужно было выбирать, что делать дальше и развиваться. Путь в Петербург в 1910 году из-за черты оседлости был закрыт для еврея. И молодой художник отправился в Европу: сначала в Вену и Мюнхен, затем, в конце 1910 г. он сумел съездить в Париж – учиться. Первое время он жил в мастерской своего однокашника по Одесскому училищу, затем переехал на Монпарнас, в La ruche («Улей») – знаменитый фаланстер, созданный в 1902 году меценатом Альфредом Буше. Студии-ателье здесь сдавались художникам и скульпторам за символическую плату, в «Улье» в то время жили многие будущие знаменитости.
В Париже Натан пробыл всего одиннадцать месяцев, но полученных впечатлений ему оказалось достаточно, чтобы завершить профессиональное становление и определить свой путь в искусстве. Феноменальная природная чуткость позволяла Альтману быстро подхватывать и органично усваивать актуальные художественные идеи своего времени, а редко встречающийся врожденный профессионализм — тотчас воплощать эти идеи в безукоризненно артистичной и элегантной, легко воспринимаемой форме, к какой бы области творчества он ни обращался.
В Париже он посещал Лувр, Люксембургский музей, занимался в Свободной русской академии Марии Васильевой. Знакомился с современным искусством, искал свой почерк.
К работам молодого художника Париж отнесся благосклонно. В 1911-м авторитетный «Салон национального общества изящных искусств» принял на выставку его картины. Картину Альтмана «Старый город. Церковь» назвали «оазисом в пустыне», потому что «в ней чувствуется подлинное душевное волнение».
В конце 1912 г. молодой художник перебрался в Петербург, где, своеобразно применяя приемы недавно зародившегося во Франции кубизма, за короткое время стал одним из наиболее заметных живописцев. Знаменитый «Портрет поэтессы Анны Андреевны Ахматовой» (1914) упрочил его известность. Столь же успешными были его опыты в скульптуре («Автопортрет», 1916), графике (цикл «Еврейская графика» по мотивам надгробных рельефов, 1914) и сценографии (пьеса «Чудо святого Антония» М. Метерлинка в петроградском литературно-артистическом клубе-кафе «Привал комедиантов», 1916).
В Санкт-Петербурге в это время разворачивалась борьба двух направлений в живописи: с одной стороны, «Мира искусства» во главе с Александром Бенуа и Сергеем Дягилевым, с другой – «Союза молодежи», объединившего футуристов Бурлюков, Малевича, Розанову… Альтман не примкнул ни к тем, ни к другим. Но ему благоволили Александр Бенуа и Велимир Хлебников. Молодой художник участвовал и в выставках «Союза молодежи», и в выставках «Мира искусства».
В 1913 году в петербургском кабаре «Бродячая собака» (см.: «Русский мир.ru» №6 за 2016 год, статья «Под знаком собаки». – Прим. ред.) Альтман встретился с Анной Ахматовой и предложил позировать ему.
Молодой художник писал поэтессу в своей мансарде, через окно которой можно было выйти на крышу. Он работал долго, модель, к счастью, была терпелива. В итоге получился, возможно, самый известный портрет Анны Ахматовой. Почти сразу после завершения портрета Анна Андреевна написала о нем в стихотворении «Эпические мотивы»:
Как в зеркало, глядела я тревожно
На серый холст, и с каждою неделей
Все горше и страннее было сходство
Мое с моим изображеньем новым.
Портрет Анны Ахматовой произвел сильное впечатление на публику. Молодая женщина – острая, тонкая – в синем платье с желтой шалью. Искусствовед Николай Пунин, третий муж Анны Ахматовой, всегда считал его лучшим из того, что написал Альтман.
После Октябрьской революции Альтман, как большинство художников «левого» направления, развил кипучую общественную деятельность и сам продуктивно трудился: исполнил ряд скульптурных работ, занимался промышленной графикой (эскизы почтовых марок), создал получивший известность проект праздничного оформления площади Урицкого (Дворцовой) в Петрограде к 7 ноября 1918 г., сделал серию выразительных портретных зарисовок В. И. Ленина, изданных тогда же альбомом и ставших популярными.
В 1918 году он участвовал в конкурсе на создание геральдики РСФСР: предложенный художником красный флаг с золотыми буквами аббревиатуры признали лучшим.
В 1918-1921 он стал членом коллегии отдела изобразительного искусства наркомпроса и одним из организаторов пролеткульта, активный осуществитель ленинского плана монументальной пропаганды. Слепил серию портретных бюстов вождей революции, он участвовал в конкурсе на создание геральдики РСФСР: предложенный художником красный флаг с золотыми буквами аббревиатуры признали лучшим. Натан Исаевич Альтман Заслуженный художник РСФСР.
Новое время породило новых героев, которых требовалось увековечить. Набив руку на барельефах революционеров (Луначарского и Халтурина), Натан Альтман получил в 1920 году важный заказ: создать к 50-летию вождя его портрет. Анатолий Луначарский был впечатлен работой Альтмана, а Ленин доверял наркому просвещения в вопросах культуры.
В течение полутора месяцев Альтман работал в кремлевском кабинете Ленина по пять-шесть часов, создал множество натурных набросков.
Вождь поинтересовался, «футуристическую» ли скульптуру замыслил Альтман. Тот объяснил, что его задача – портрет, и принес Ленину репродукции и фотографии работ футуристов. Вождь признался, что ничего в этом не понимает, он по другой части. В итоге именно скульптура работы Альтмана была первым портретом Ленина, экспонировавшимся за границей – на Всемирной выставке в Париже в 1925 году.
Впоследствии «лениниана» Альтмана будет его кормить и, видимо, спасет его семью в годы «большого террора». Ирина Щеголева, вторая жена художника, вспоминала, что у мужа хранилась записка Ленина, в которой вождь восхищался его талантом. И эта бумага была «броней», которая защищала художника от упреков в «формализме».
Альтмановский профиль Ленина был использован при росписи тарелки с продовольственной карточкой и лозунгом «Кто не работает, тот не ест» (1921), ставшей флагманом советского агитационного фарфора. Современник назвал бы Альтмана талантливым пиарщиком, а агитационный фарфор с Ильичом и колосьями – «прогрессивным мерчем». Шутки шутками, но Альтман и правда был жадным до нового, умел быть гибким, созвучным времени. Не зря художник много лет спустя шутил: «Я всегда старался быть впереди своего времени».
К 1919 году состав отделения живописных мастерских Ленинградского (бывшего Императорского) фарфорового завода впечатлял именами: Натан Альтман, Александр Самохвалов, Борис Кустодиев, Кузьма Петров-Водкин, Мстислав Добужинский. Мастера Москвы и Петрограда, работавшие в то время над оформлением революционных празднеств, откликнулись на призывы «Искусство – в массы» и «Искусство – в производство».
Портрет Ленина сделан по рисунку Натана Альтмана. Слева от портрета — купоны на трудовой паек образца 1921 г. и переучетная карточка на трудовой паек Петрогубкоммуны.
Елена Данько, современница Альтмана и участница заводских творческих экспериментов, писала: «Этот фарфор был яркий, жизнерадостный, праздничный». Художники агитировали за власть Советов, многие из них искренне ощущали себя участниками революции. Эти слова в полной мере можно отнести к знаменитой альтмановской работе – фарфоровой тарелке «Земля трудящимся» (1919). Для эскиза художник взял за основу герб Петроградской трудовой коммуны, который представлял собой изображение ромба с фабричными зданиями, обрамленными снизу скрещенными серпом и колосом. Он стал символом союза земледельческого и промышленного труда, на котором строилось новое государство.
Приемы внимательно изученного и мастерски примененного супрематизма он использовал в цикле беспредметных картин: «Петрокоммуна», «Материальный подбор», «Россия. Труд» и др. (1919-21). Но в последующие годы он сосредоточил свои усилия на графике — станковой (серия портретов современных писателей, 1926-27) и книжной, в которой быстро сумел выработать собственный острый, запоминающийся стиль.
Особенно же плодотворной была его деятельность в театре. Работа с выдающимся режиссером Е. Б. Вахтанговым над историческим спектаклем по пьесе Анского «Гадибук» (театр-студия «Габима», 1921) и затем сотрудничество с ГОСЕТом («Уриэль Акоста» К. Гуцкова, 1922; «Женитьба Труадека» по пьесе Ж. Ромена, 1927, и др.) создали ему репутацию крупного театрального художника.
Весной 1928 г. Альтман выехал с театром на гастроли в Европу и после окончания гастролей остался во Франции. Ознакомление с процессами, происходившими в современном французском искусстве, побудило его вернуться к живописи. Художник написал большое количество пейзажей и натюрмортов, в которых он тонко и своеобразно возрождал традицию импрессионизма. При этом Альтман по-прежнему был мастером на все руки: отлично оформил несколько детских книг, подготовил очень интересные иллюстрации к «Петербургским повестям» Н. В. Гоголя (1933-34, изданы в 1937) и серию литографий на темы Ветхого Завета, а также занимался дизайном и оформлением интерьеров.
Вернувшись на родину в 1935 г., Альтман попал в тяжелую политическую обстановку идеологического давления и разворачивающегося террора. Его живопись настолько не отвечала критериям внедряемого социалистического реализма, что он был вынужден вообще оставить ее и заниматься только сценографией и книжной графикой, где определенная специфика работы в какой-то мере позволяла избегать идеологических придирок и быть менее заметным. Среди его созданий той поры выделялись декорации к известным шекспировским пьесам, поставленным ленинградскими театрами (ГБДТ — «Король Лир», 1941; Театр драмы им. А С. Пушкина — «Отелло», 1944, «Гамлет», 1954), эскизы костюмов к кинофильму «Дон-Кихот» (1955), иллюстрации к произведениям Шолом-Алейхема, В. Бласко Ибаньеса, Э. Кастро, Э. Золя и др. В последние годы жизни Альтман создал несколько станковых живописных композиций по мотивам прежних театральных эскизов.
Натан Альтман умер в том же месяце, что и родился, прожив 80 лет. Он похоронен в Комарове, недалеко от могилы Анны Ахматовой. И если художник при жизни сам творит свои миры, то после его смерти мифы воюют с памятью и фактами. Вдова Натана Альтмана слышала, как «старательные экскурсоводы», подходя к могиле художника, говорили о нем как о «муже Ахматовой». У покойного было отличное чувство юмора – он бы посмеялся.
