Феликс

Эпоха расцвета бронзового литья в России связана с фабрикой Феликса Шопена в Петербурге и с именами трех французов А. Герена, Ф. Шопена и К. Берто.
В 1805 году, во время царствования Александра I, в Петербург приехал Александр Герен и на Васильевском острове основал собственное дело: бронзолитейную мастерскую, которая впоследствии стала крупным производством, сыгравшим значительную роль в развитии художественной промышленности и декоративно-прикладного искусства России.
А. Герен был тесно связан с кругами парижских бронзовщиков. Одним из его французских компаньонов был мастер Жюльен Шопен. В начале 1810-х годов по запросу А. Герена Ж. Шопен прислал из Франции мастеров (литейщиков, чеканщиков, позолотчиков), необходимое оборудование и инструменты, благодаря чему мастерская была прекрасно оснащена и стала образцом для других предпринимателей в этой области.
Ж. Шопен в Россию для мастерской А. Герена поставлял модели известных скульпторов того времени, например, Томира. На Первую российскую мануфактурную выставку 1829 года А. Герен представил чисто французскую ампирную бронзу с аллегориями, мифологическими фигурами и вакханками и изготовил бронзовую оправу для стеклянной вазы работы Императорского стеклянного завода.
Уже в середине 1820-х годов А. Герен смог открыть собственные магазины в Петербурге на Большой Морской, а позже и в Москве на Тверской улице. В магазинах продавалось небольшое количество уже готовых изделий, которые можно было приобрести сразу, но основная часть работ выполнялась под заказ.

А. Герен выпускал в России дорогостоящую бронзу, взяв за пример практику, сложившуюся во Франции: о запущенных в производство моделях сообщалось в прейскуранте мастерской или фабрики и клиент мог заказать понравившийся образец. Прейскурант 1831 года предлагал настольные лампы, канделябры с экранами, люстры и часы, в том числе и часы с композицией «Кориолан и Волумния», по известной модели Томира.В 1838 году на должность управляющего мастерской А. Герен пригласил сына его парижского компаньона Феликса Шопена, которого в России называли Феликсом Юльяновичем. И уже в 1841–1842 годах мастерская вместе с магазинами перешла во владения Ф. Шопена. С Васильевского острова мастерская была переведена в центр Петербурга на Большую Морскую. Наследник А. Герена — Ф. Шопен, обученный на опыте парижских бронзовщиков, получив процветающую, хорошо оснащенную мастерскую, быстро расширил ее и превратил в фабрику.
В отличие от А. Герена Ф. Шопен сразу понял, какую пользу делу приносят всероссийские мануфактурные выставки, и с самого начала своей деятельности участвовал практически во всех выставках XIX века.
24 мая 1843 года в Москве открылась 7-я выставка Российских мануфактурных изделий, на которой отдельно были выделены изделия из металла: в 11 зале выставки экспонировались «все металлические, мебель, музыкальные изделия, физические и математические инструменты и все предметы высшей роскоши». На этой выставке фабрика Ф. Шопена получила золотую медаль за высокое качество интерьерной бронзы. Среди образцов работ был представлен бюст, демонстрировавший первый в России самостоятельный опыт использования метода гальванического золочения. Скорее всего, первый опыт использования метода гальванического золочения был еще несовершенным, поэтому в 1844 году этот процесс повторили вновь в присутствии самого изобретателя, профессора Б. С. Якоби. Вызолоченная новым методом крупная фигура Ники впоследствии вновь экспонировалась на Лондонской выставке промышленных работ 1851 года. Ф. Шопен первым из русских бронзовщиков освоил метод гальванозолочения и с конца 1840-х годов широко применял его в своей практике.
В 1847 году мастер серебряных и бронзовых дел фабрикант Ф. Шопен присовокупил к бронзовому заведению чугунно-литейный завод со слесарными мастерскими для изготовления чугунных и железных украшений, преимущественно для строений, как то: подъездов, балконов, решеток и каминов, а также для отливки разных машин и снарядов.
Фабрика Ф. Шопена выполнила ряд работ и список ее заказов весьма внушителен: работы для интерьеров Зимнего дворца, гигантские монументальные двери для Исаакиевского собора в Петербурге и храма Христа Спасителя в Москве, осветительные приборы и интерьерная бронза для Большого Кремлевского дворца (1845–1849), люстры, часы, канделябры для Мраморного дворца (1849), бронза для Собственного дворца цесаревича в Петергофе (1850), люстра для Гатчинского дворца (1851), различные бронзовые оправы для изделий Императорских фарфорового и стеклянного заводов и Петергофской гранильной фабрики (1843–1886), часы с фарфором для Царскосельского дворца (1857). Кроме того, наряду с другими придворными фабрикантами Ф. Шопен занимался такими мелкими работами для императорского двора, как оконная и дверная фурнитура, доделывал вещи из других материалов, ремонтировал старые изделия, изготавливал всякого рода украшения из бронзы, цинка и серебра, памятники, столовые приборы и церковную утварь.

На Всероссийской промышленной (мануфактурной) выставке 1849 года в Петербурге фабрика Ф. Шопена представила большую серию из 63, выполненных в натуральную величину, бюстов русских князей, царей и императоров от Рюрика до Павла I. Обнаруженные Ф. Шопеном в 1840 году мраморные бюсты были весьма далеки от исторических прототипов, поскольку в конце XVIII века, по заказу генерала Корсакова, их сделал довольно известный итальянский скульптор Агостино Пенна (ум. в 1800 г.). Агостино Пенна работал в Риме над оформлением церквей и в России никогда не бывал. Ф. Шопен добавил к этой серии бюст Александра I, которого не было у А. Пенны.
Какими бы ни были художественные достоинства этих бюстов, в данном случае они отразили становление эпохи историзма в рамках русско-византийских сюжетов и даже зарождение основ будущего «русского стиля». Бюсты вообще играли значительную роль в скульптурном убранстве интерьеров середины второй половины XIX столетия, поэтому Ф. Шопен обращался к этому жанру и позже, отливая бюсты Екатерины II, Николая I и Александра III.
После Крымской войны (1853–1856 гг.) у фабрики Ф. Шопена возникли значительные торговые и финансовые сложности, связаны с общим экономическим положением в стране. С июля по ноябрь 1867 года он писал прошения, в том числе и на Высочайшее имя, чтобы либо ему предоставили правительственную ссуду в размере 100 тысяч рублей, либо у него приобрели фабрику за 160 тысяч для устройства в ее высоких и просторных зданиях городского госпиталя на 300 мест (что предлагала специальная медицинская комиссия еще в 1864 году). Несмотря на все его хлопоты, Министерство финансов отказало Ф. Шопену из-за дефицита государственного бюджета и дабы не создавать прецедентов «подобных же домогательств» со стороны других фабрикантов. Министерство Императорского двора не ответило на прошения Ф. Шопена, но, возможно сделало очередной заказ, который поддержал фабриканта. Лишь так можно объяснить тот факт, что фабрика не только не закрылась, но смогла преодолеть трудности и сохранить свое лидирующее положение.

К началу 1860-х годов имя Ф. Шопена было широко известно. В этом же году Ф. Шопен приобрел во Франции патент на использование специального приспособления, с помощью которого мраморные и бронзовые скульптуры можно было уменьшать до любого размера. Во Франции этот прием, изобретенный еще в 1830-х годах Ашилем Колла, использовался очень широко, и фабриканты тиражировали любую скульптуру в нескольких размерах от самых дорогих фигур в человеческий рост до небольших скульптурных изображений по цене, доступной среднему покупателю.
Первым опытом уменьшения крупных, выполненных в натуральную величину бюстов, до размеров настольной кабинетной скульптуры на фабрике Ф. Шопена стал бронзовый бюст Петра I. Известно, что этот выразительный портретный образ один из лучших в иконографии великого русского императора, отливался на фабрике Ф. Шопена с 1860 года до конца 1890-х годов в нескольких размерах.

На Всемирной лондонской выставке 1862 года его величественная статуя Екатерины II, отлитая по рисунку М. О. Микешина, завоевала медаль за высочайшую технику исполнения. А в 1873 году уменьшенная копия статуи Екатерины II (без постамента) была отлита на фабрике А. Морана и установлена в сквере Петербурга, перед Александринским театром.

В 1867 году Ф. Шопен участвовал в Парижской всемирной выставке, где вновь, уже в уменьшенном виде, выставил свою серию исторических бюстов. После этого он начал небольшими тиражами по «подписке» выпускать эти бюсты, которые уже рассматривались как настольная кабинетная скульптура.
Ф. Шопен стал одним из очень немногих русских бронзовщиков, оформивших патентное право на воспроизводство той или иной модели в течение определенного срока. Ф. Шопен оформил патентное право на исключительное эксклюзивное производство всех бюстов серии на 10 лет. В 1868 году он добавил бюст Николая І. На каждой модели было проставлено круглое патентное клеймо «отъ мф на 10 лет», с датой «1867» или «1868» на некоторых моделях, так как процесс запуска серии в производство был постепенным. На всех последующих отливках, которые могли производиться по этим моделям в течение заявленных 10 лет, проставленное клеймо сохранялось. Поэтому бюсты с подобным клеймом датируются 1867–1877 годами либо 1868–1878 годами. Подобные патентные клейма редко, но все же встречаются на отдельных отливках фабрики К. Ф. Верфеля и некоторых частных мастерских, таких, например, как петербургская бронзолитейная мастерская Антонова.В 1870 году магазин и фабрика были переведены на Обуховский проспект и объединены в одном месте.
В 1870–1880-е годы фабрика Ф. Шопена отливала скульптуры и изготавливала промышленно-художественные изделия по моделям ведущих русских скульпторов, архитекторов и рисовальщиков: Е. А. Лансере́, А. Л. Обер, М. О. Микешин, М. М. Антокольский, Н.А. Лаверецкий, И. А. Монигетти, Г. Боссе, А. Л. Гун, Д. Н. Чичагов, Ф. Ф. Каменский и другие. Благодаря таланту русских мастеров, особенно Лансере́, фабрика Ф. Шопена исполняла превосходные группы предметов, которые известны по всей Европе и Америке.
Многие работы фабрики были единичными отливками, так и оставались выставочными экспонатами. В те времена «шопеновская бронза» служила своеобразным эталоном, «истинным рассадником производства художественной бронзы». Фабрика Ф. Шопена воспитала целое поколение формовщиков, литейщиков, чеканщиков, которые разнесли свои знания и опыт по другим заведениям.
Практически на всей шопеновской скульптуре того периода были клейма. Самые ранние клейма, которые Ф. Шопен начал ставить с начала 1860-х годов, были в латинской транскрипции «Fx Chopin. St. Peters-bourg», в каминных часах их могли ставить на циферблате. Более поздние клейма, 1870–1880-х годов. — «Ф. Шопен» и «отл.Шопен», редко, в случаях заказных работ «отливал Шопен». Еще реже на предмете интерьерного характера можно встретить клеймо «Ф.Ш.». На произведениях Лансере, как правило, имя фабриканта сочеталось с подписью скульптора. Необходимо отметить, что дата, указанная на бронзовой скульптуре, это дата создания модели, тогда как бронзовый отлив этого произведения мог быть выполнен значительно позже.
В 1882 году Ф. Шопен как член Совета торговли и мануфактур получил орден Св. Владимира 3-й степени и был «награжден правом изображения герба за введение в России вместе с бронзовым делом многих новых моделей высокого достоинства, за долговременное существование фирмы и за постоянное стремление к усовершенствованию».
В 1886 году предприятие Ф. Шопена оказалось на грани ликвидации. В написанном в 1886 году отчете француза М. Вашона министру изящных искусств Франции Тюрке о промышленном и художественном кризисе во Франции и Европе отмечалось, что француз Ф. Шопен, в течение почти полувека первенствовавший в России, «ликвидирует свои дела». Но Ф. Шопен с честью вышел из затруднительного положения, пригласив в компаньоны Карла Берто (в России Карл Августович), поскольку доверить свое производство он мог только соотечественнику, прекрасно разбирающемуся в организации большого бронзолитейного предприятия.
В одном из писем в Кабинет его императорского величества Ф. Шопен писал: «Г-н Берто отличный художник, рисовальщик и ваятель, в течение 11 лет сотрудничал с господином Барбидьеном, известным бронзовым фабрикантом в Париже, и участвовал в управлении фабрикой последнего». Ф. Шопен повторил ту схему, по которой сам когда-то прибыл в Петербург в качестве управляющего мастерской А. Герена и затем стал его преемником и продолжателем дела.
В 1888 году Ф. Шопен в возрасте около 80 лет вернулся во Францию. К. Берто выполнял обязанности управляющего торговым домом Ф. Шопена по одним сведениям с 1886-го по 1888 год, по другим вплоть до 1892 года, а в 1893-м стал владельцем фабрики на Воронежской и магазина на Михайловской улицах.

К. Берто, сохранив высокое качество и ассортимент интерьерной и кабинетной бронзы своего предшественника и дополнив его некоторыми привезенными из Парижа моделями скульптур и кабинетных предметов, как и Ф. Шопен, клеймил свои изделия. С 1886-го до 1892 года на отливках фабрики могли ставить клеймо: «отл. Шопенъ и Берто», с 1893 года «Отл. К. Берто», «К. Берто». Возможно, промежуточным клеймом 1893–1894 годов стало редко встречающееся «К. Берто. Б-ший Шопен». Имя Ф. Шопена было настолько известным, что сменить его сразу в написании клейма было невозможно. Скульптуру, предназначавшуюся для экспорта во Францию или для одной из парижских выставок, К. Берто подписывал по-французски.
К. Берто удачно продолжил и традицию участия в промышленно-художественных выставках. Нижегородская выставка 1896 года и две парижские выставки 1889-го и 1900 годов принесли ему золотые медали и звание «Поставщика его Императорского Величества».
В 1903 году К. Берто закрыл фабрику и вернулся во Францию.
Практически все крупные отечественные бронзовщики XIX века были иностранцами. Те, кто из них смог развернуть более или менее крупное дело в России стремился принять русское подданство и получить звание «почетного гражданина», но А. Герен, Ф. Шопен и К. Берто не приняли подданства в России, при этом их труды внесли огромный вклад в развитие русской бронзолитейной промышленности.
Художественные работы фабрики Ф. Шопена приобрели своеобразные российские нотки, оттенок местного колорита, становясь произведениями искусства, которые с полным правом можно назвать русской бронзой — «русским стилем» и широко известны во всем мире. Сегодня художественные изделия фабрики можно встретить во дворцах и музеях, а также в коллекциях любителей изящных искусств и антиквариата.